Неточные совпадения
Милая, бедная
О! Розовый рот — розовый полумесяц рожками книзу. Но не могу же я
рассказать ей все, что было, — хотя б потому, что это сделает ее соучастницей моих
преступлений: ведь я знаю, у ней не хватит силы пойти в Бюро Хранителей, и следовательно —
Слово «казенная» было вычеркнуто, и номер задержан. Цензурный комитет помещался тогда на углу Сивцева Вражка и Б. Власьевского переулка. Я вошел и попросил доложить
о себе председателю цензурного комитета В.В. Назаревскому, которым и был приглашен в кабинет. Я
рассказал о моем противоцензурном поступке, за который в те блаженные времена могло редактору серьезно достаться, так как «
преступление» — выпуск номера без разрешения цензуры — было налицо.
О последнем
преступлении, где запирательство не вело ни к чему, он
рассказывал подробно и охотно, на вопросы же
о прошлом только скалил зубы и посвистывал...
Тут до огня бродяги
рассказывают о своих похождениях, порой молодой и надтреснутый голос говорит с тоской
о своем «несчастии»,
о судьбе,
о преступлении и как оно случилось.
Александр Яковлевич Шкот — сын «старого Шкота» (Джемса), после которого у Перовского служили Веригин и известный «аболиционист» Журавский, — многократно
рассказывал, какие хлопоты перенес его отец, желая научить русских мужиков пахать землю как следует, и от каких, по-видимому, неважных и пустых причин все эти хлопоты не только пропали без всякой пользы, но еще едва не сделали его виноватым в
преступлении,
о котором он никогда не думал.
Впоследствии над этими словами задумывался венчанный внук Иоанна, заключенный в том же отделении черной избы; часто искал злополучный Дмитрий Иванович ключа к этим иероглифам. Только сказочник Афоня мог объяснить их,
рассказав ему повесть
о заключенном. Недаром же Антон написал четыре слова на родном языке: они послужили к прекрасной тризне по нем, совершенной через несколько лет устами доброго старца и сердцем юного узника, который не знал своих
преступлений.
Вы, вероятно,
рассказали ему
о моем
преступлении, он меня преследует.
Он дорогой в Петербург слышал об этой истории. Перемена во взгляде властей на брачные
преступления заставила его и тогда задуматься
о себе,
о будущем. Это даже побудило его было
рассказать дяде всю эту печальную историю своей ранней молодости и попросить его совета, а может быть помощи и заступничества.
Поздно вечером явился он ко мне и
рассказал о своем
преступлении…
В судьбе своих героев он
рассказывает о своей судьбе, в их сомнениях —
о своих сомнениях, в их раздвоениях —
о своих раздвоениях, в их преступном опыте —
о тайных
преступлениях своего духа.
Я не стану подробно
рассказывать вам
о чудовищном
преступлении, в котором меня обвинили: есть события, которых люди не должны ни помнить, ни знать, дабы не получить отвращения к самим себе; но, вероятно, существуют еще в живых многие, которые помнят этот страшный процесс и «человека-зверя», каким называли меня тогда газеты.